■ ■ ■

Купил, потом срубил, затем поджёг.

Ушли одни. Ушло. Пришли другие.

Невыносимо чеховский снежок,

Жестокая небес драматургия.

Апрельский снег — и Бунин вновь не рад.

А он идёт, вещественен и марок,

Вытягивая что-то из нутра,

Как тихий голос авторских ремарок.

Из наволочки сыпется перо,

Весь реквизит весенний обесценен.

Прощанье с будущим, мелькнувшим между строк.

Весна. Весь сад в снегу. Мы все на сцене.

2 апреля 2022 г.

■ ■ ■

О соцветия бьётся

Стеклянный дымок.

Вот и май.

Вот и всё.

Не пойму, как ты мог?

Крепко держит история дружбу

на вывих:

Я теперь и не знаю,

За что с тобой выпить.

Это всё? Я не знаю теперь,

Что и думать…

И сказать не могу я,

Для чего я кладу

На язык этот мякиш,

закончив обедать

За столом, где по блюду разложены беды,

И смыкаю, задумавшись,

челюсти гроба.

А война, мертвецами наполнив утробу,

Просто так отнимает живых у живых.

5 мая 2022 г.

■ ■ ■

Беседа и ветер на фоне.

Восьмого холодного мая

Меня пробирает симфония.

Седьмая, конечно. Седьмая,

Уже на себя не похожая.

Средь мая седьмая и горя.

Седьмая, чья фантасмагория

Парадом проходит по коже.

Неужто и музыке каяться,

Когда, обменявшись личинами,

В истории темы смыкаются,

До ужаса неразличимые?

9 мая 2022 г.

НОВЫЙ ДОМ

Когда не остывшими

После сна руками

Касаюсь лица,

Как делают это тени

На стене моего

Новорождённого дома,

Вдыхаю впервые

И в ожидании счастья

Иду к двери,

Ещё не владея телом,

И там на меня

Наваливается за порогом

Всесильный день,

Ждущий забот и ласки.

И тут я вспоминаю.

Война.

7 августа 2022 г.

■ ■ ■

Кого беречь, кого нести в горсти,

Какой ценой не делать одолжений?

Не выношу слиянья перспектив,

Взаимного осколков наложенья!

И Зимний взят, и мирный город взят.

Ладони трут глаза остервенело.

Узнать нельзя и не узнать нельзя,

Когда крыло над ухом прозвенело.

Как на чужом читать без словаря:

Куда поставить ногу, не понятно.

И прожит новый смертный день, незряч,

Когда прозреют враз слепые пятна.

29 марта 2022 г.

■ ■ ■

Раньше мне всё казалось… не важно, забудь.

Только что, не поняв, от чего, цепенея,

Ты услышал, как жизнь переходит в судьбу.

Ускользает в неё. Исчезает за нею.

Это дни разомкнулись годам поперёк.

Через страх ожидания перевалить бы…

Раз от мужа и сына господь уберёг,

Мне ли нынче слова подбирать для молитвы?

Сердцу страшно болеть, и оно не болит.

Словно сумерки, что-то над нами волит…

23 сентября 2022 г.

ОТЪЕЗД

Расчёты окончены, хватит,

Тревоги встают в хоровод.

Вот так, засыпая в кровати,

Я буду бояться того,

Что в белой декабрьской дымке

Из пены встающего дня

Скользнёт под подушку Ордынка,

Неловко её приподняв.

И всё, от чего отделяло

Сознание, юркнет в разлом:

Бульвары собьют одеяло

И скрутят докучным узлом.

И Пётр, большой и никчёмный,

Торчащий штырём над рекой,

Сегодня сидящий в печёнках,

А завтра любимый такой,

Что хлынут струёй из-под крана,

Задетого жизнью в ночи,

Слова стариков-эмигрантов.

“Что хочешь, но перескочи…”

И спальня с родными вещами

Пройдёт по душе колесом…

Так мучаюсь, предвосхищая

Рассказанный надвое сон.

29 октября 2022 г.

■ ■ ■

Слежавшуюся тишину

Подрежет внутреннее эхо.

“Я понял: если я вернусь,

Я больше не смогу уехать”.

Из нас никто не виноват

В случившемся, и вот что дико:

Как будто мы спустились в ад

За нашей общей Эвридикой —

За тем, чего не передать.

Допустим, за балтийским летом.

Затем, чтоб кофе никогда

Не пить по авиабилетам.

И не прощаться так, как мы

У здания на Амиряна,

Где Псковской области холмы

На миг возникли с нами рядом.

Дай бог, чтоб это — впереди,

И даже лучше. А пока я

Жду свет, разлуку перейди,

Все полосы пересекая.

Иди, чтоб Ереван не зря

Прощаньем нашим поперхнулся.

Я побоялась проверять,

Но, думаю, не обернулся.

11 марта 2023 г.

■ ■ ■

В Москве июнь. Распластанный жарой

Асфальт и гул. И повсеместно длинной

Беззвучной вереницей вьётся рой

Мятущихся потомков тополиных.

В Москве июнь. Зато сильна страна.

Жара с утра, и делается тошно

От пляски тополиной: столь она

Собой напоминает о “ничтожных”,

Которых отвергает даже ад,

И в этом Данте хочется поверить.

Все невиновны, каждый виноват.

Москва сейчас не ад — его преддверье.

Злосчастный пух, так грустен твой полёт,

Потерянное семечек круженье,

Когда бетон до злобы раскалён

И тем напоминает о сожжении

Возможном для того, кто здесь кружит

Меж небом и землёй в ревущем пекле.

Но ведь и те, кого за рубежи

Развеяло, круженья не избегли…

И оттого всё ноет и болит

При взгляде на колышимые волны,

Что чтобы их, оставшихся, спалить

Жестокой спички было бы довольно.

Но в тот же миг рождается испуг,

Что сам не сталь, не статуя литая,

Но тот же хаос — тополиный пух,

Что сам через себя перелетает:

Что, щепки украинских деревень

Перед собой увидев на мгновенье,

От боли собирался зареветь,

Но мыслью зацепился за ревень,

Вишнёвый сад, ревеневый пирог…

О них едва ли ведает герой

Античности, ничтожных презирая.

Он запретил смотреть, но я смотрю.

Он не велел гореть, но я горю.

И точно место казни выбираю.

10 июня 2023 г.

■ ■ ■

Ты спрашивал, куда исчезла радость

Из мира, и смотрел вперёд, не видя,

Но все же брал воды стакан граненый

И плавно подносил его к губам.

Вода сверкала также на деревьях.

Закат лучи простёр из-под завалов

Последних туч, и начинался август.

А через год что будет, неизвестно.

Всё хорошо, исчезла только радость,

Ты говорил. А радость собиралась,

За каплей капля далеко отсюда,

И в тысячах неловко с непривычки

На цыпочки вставала и тянулась

К сердечной кромке —

Чтоб не перелиться,

Но видеть. Видеть всех. И кто остался.

И тучи видеть, и стакан, и солнце.

1 августа 2024 г.