ИСААК ИТКИНД, АЛМА-АТИНСКИЙ ДРУГ, СКОРО УВИДИМСЯ

чтобы не сдохнуть с голода в питерских “крестах”

лепил из хлебной пайки

маленьких но раскормленных животных

лепил мясо

не делал точные копии

сразу утолщал ноги

ноги это сытно

съеденные звери потом сами возвращали себе

безукоризненную анатомию

выстраивая ребрышки жизни порядком

напоминающим

железные опилки

лежащие рядом с магнитным желудком

ШАНЕЛЬ СМОТРЕЛА НА ЭТО ИЗ ШВЕЙЦАРИИ

сразу после освобождения города

парижские кутюрье

баленсиага лелонг диор

решили показать миру

выставив свои новые коллекции

что столица моды жива

но в приходящей в себя франции

хорошей ткани было исчезающе мало

собрав остатки шелка

они поделили его на всех поровну

и сшили крошечные платья

в которые не влезли бы

даже самые миниатюрные женщины

выставка прошла в лувре

и там был весь париж

а по ночам туда пускали кукол

они приезжали в игрушечных каретах и ландо

их осторожно несли в павильон марсан

где красота платьев обжигала им плечи и колени

а под утро возвращались нацисты

РУССКАЯ ПОЭЗИЯ

нет ничего страшнее

драки жирафов

высокие изящные животные перестают быть добрыми

размахивают шеями

которые вертятся как лопасти вертолета

и бьют ими друг друга

огромные шейные позвонки сталкиваясь гудят как колокола

и все ради доминирования

самок

территории

ну все как у нас

только у них красиво молча

во время победного удара когда шеи уже похожи на мокрые полотенца

один из них падает

немного отставая от уже упавших на землю узоров на коже

как гром на пару секунд отстает от молнии

как гумилев от ахматовой

СТИХОТВОРЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ЛЮБИТ ПТИЦ БОЛЬШЕ, ЧЕМ САМОЛЕТЫ, ПОТОМУ ЧТО У НЕГО НЕТ ПАСПОРТА

                                                                                Ане Глазовой

sterna paradisaea наносит боевую раскраску на глаза

она маленький морпех с белоснежным клювом

отправляющийся в полет

чеховская чайка которую заебал мхат

и хочется бродвея от северного полюса до южного

и чтобы всегда солнце

на самом деле нет

она улетает от своего русского имени полярная крачка

вот каким надо быть человеком чтобы обидеть существо дав ему имя крачка?

я знаю каким —

таким

чтобы мимо тебя пролетали черной орнитологией

белобрысый немирович с белобрысой данченкой

оставляя крылом след

похожий на вывернутый наизнанку рукав

GLOOMY SUNDAY

постепенное как мелодия

самоубийство

со множеством белых снотворных будапештов

но не умираешь

просто перестаешь обращать внимание на жизнь

как на тиканье комнатных часов

ГЁТАКУ

в девяностые в провинции

от голода съедобно и незаметно пропали окуневы

карасевы

сомовы

и судаковы

наверно меняли рыбные фамилии

и ложились на дно

чтобы выжить

но в опустевшем пространстве чувствовалось их присутствие

оно было как подписи учеников

видимые только под микроскопом

в ушных раковинах и на губах портретов мастеров возрождения

ЛЮЧИЯ ДИ ЛАММЕРМУР

дива плавалагуна

синяя от гемоцианина и собственного сопрано

умирает на теле

словно на сцене

il dolce suono

тает как виноватая улыбка именинника

раньше времени задувшего печальные свечки

на праздничном кинжале

вы даже не представляете какого доницетти

“АДАМ ЗАСТАВЛЯЕТ ЕВУ СЪЕСТЬ ЯБЛОКО”

пикассо считал

истинное чудо это то что мы

не растворяемся в своих ваннах

подобно кусочкам сахара.

при этом он всю жизнь притворялся

что умеет плавать

скрывая неумение и от других и от себя

заходил в воду по грудь

находил ногой камень

вставал на него

приседал

и двигал руками будто плывет

во время его похорон

внезапно пошел снег

или что-то

притворившееся снегом

соскользнуло

с того камня

АНГЕЛ В ТЮБЕТЕЙКЕ

старый милый фильм

смотришь его как лежишь в теплой ванне

окруженный резиновыми уточками

алма-атинскими фонтанчиками

смеющимися в разные стороны девчонками

но есть необъяснимый

и кажущийся лишним эпизод

и тогда вода в ванной

начинает застывать как прозрачный бетон —

футбольный матч

болельщик на трибуне закуривает сигарету

и курит ее так медленно

что постепенно становится седым

и мгновение

в котором еда еще не отличается от наживки

покидают ангелы

LACRIMOSA

космонавтам очень больно плакать

в невесомости жидкость вытекает с трудом

растягивая слезные каналы

не течет по щекам

а скапливается в большой некрасивый шарик

непохожий на белую слёзку маяковского

и на ту что хотел вставить в колечко бродский

может похожий только на слезу мариенгофа

что вытекла из огромного глаза

чтобы не плакать

космонавты не пересматривают любимые мелодрамы

а когда есть время

смотрят подолгу в соленый иллюминатор

через который все видится размытым

ему просто

что-то в глаз попало

ЛАБОРАТОРНАЯ ОРТОДОКСИЯ

батюшка освящает биологическое оружие

смотрит в православный микроскоп

не пропускает ни одну бактерию

чтобы на каждый животик попала святая вода

и на лобик

и на пистолетик из митохондрии висящий на поясе

заканчивает

чувствует себя князем владимиром

получает пожертвование

бактерии ничего не понимают

кто это вообще был?

насухо вытираются рибосомами и полотенцами

и маленькими только появившимися христианствами

начинают выковыривать друг из друга души

2023–2024 гг.